Евгения Ускова

Не вправе утверждать, но по наивности
Мне избежать удастся наказанья:
Я буду убеждать в своей невинности
Слезой чистосердечного признанья.
Но наказанье вовсе не изменится,
Лишь срок скостится до начальной цифры. -
Царят над миром (да куда он денется!)
Никем не отмененные тарифы.
Я буду говорить большие глупости,
И буду ошибаться поминутно,
Вопросы и сомнения в углу пасти,
За истиною следуя попутно.
Так осуждайте же меня цитатою,
Которой смысл понятен без намека.
Я все решу. Не торопите с датою -
Сейчас мне - не до чисел, не до сроков.
Не вправе утверждать, но по наивности
Мне избежать удастся наказанья -
Я буду убеждать в своей невинности
Слезой чистосердечного признанья.

* * *

Ты дал мне все, не зная обо мне.
Испытывая горе или радость,
Зима вовсю готовилась к весне, -
Была ль тогда уместна благодарность?
Могла ли я тебя благодарить,
Пока тяжелый груз в душе носила?
Ну как же я могла тебя любить?!
Наверно, не могла, но я любила. -
Не думая о том, что все пройдет,
О том, что ты меня не замечаешь:
Тебя благословила я, и вот -
Ты новую красотку обнимаешь.
Она прекрасна, словно Суламифь,
А потому и ты уже - безгрешен.
Ты дал мне все. И этот сладкий миф
Ты даришь мне, не ведая, конечно...

* * *

Проходят дни, уходит лето
И тает искрой от костра.
Проходит все, и сказка эта,
Тобой рассказанная где-то,
Как одинокая комета
Мелькнет, оставшись без ответа:
"Любила девочка поэта,
И у нее была сестра".
    "В завязке - вся сказка", - поэт говорил.
    А, может, он просто сюжет позабыл?
Плохая сказка без сюжета,
А мне покоя не дает.
Я жду, когда наступит лето
И девочка ко мне придет.
И три судьбы в ее улыбке
Сольются на короткий миг,
И я забуду все ошибки,
Все то, чего я не достиг.
    "В завязке - вся сказка", - поэт написал.
    А, может, он просто сюжета не знал?
Плохая сказка без сюжета...
Давно забыты имена,
Но от рассвета до рассвета
Мне не дает уснуть она.
...Немым вопросом осенило,
И вспоминаю до утра,
Кого ты, девочка, любила
И где теперь твоя сестра.

* * *

Нет, я ничего не забуду по просьбе твоей.
Зачем этот труд? Для меня он напрасен и нуден.
Рояль, как трибуна, покинут, и золото дней
Рисует полотна из праздников, взглядов и буден.
Довольно, довольно с меня, я и так по ночам
Уже не мечтаю попасть в запредельные дали.
Пока черный принц - ваш рояль - в этом зале звучал,
Здесь было теплее, хотя и не вы мне играли.
Я помню все песни, и буду нести за собой
Нестройные трели, форшлаги, аккорды, триоли.
Пусть тянут назад, пусть мешают встречаться с тобой,
Они для меня - тепло утихающей боли.
И я вас прошу, не мешайте своей болтовней
Пройти мимо всех, по паркетному полу, к роялю.
Ах, маленький принц, пусть сегодня на троне другой,
А я вам спою о любви и Кулау сыграю.

* * *

Декабрьский тонкий лед. Холодная вода.
С распухших облаков на лед, толкаясь,
                падают снежинки белые...
Так будет и потом, в тот ранний час, когда
Растают в этой белизне мое лицо
                    и руки загорелые.
Вдруг небо никогда не станет голубей?
Неужто тот туманный блик на нем -
                навеки наше солнце красное?
Откуда эта грусть? Тоскует мой Орфей:
Он понял - разгонять руками облака -
                    старания напрасные.
Я молча подойду к замерзшему окну
И встану рядом, но сейчас не в силах я
                    согреть его дыханием.
Все кончено, а я еще чего-то жду,
И думать, даже верить не хочу тому,
                что он все знал заранее.
Я так его ждала! Ты скажешь: "Что с того?
Куда печальнее судьба снежинок,
            что в ручьях весенних сгинули".
Побудь со мной, Орфей! - Нет рядом никого.
Друзья, куда вы разбежались все, зачем,
                    зачем меня покинули?

* * *

Любовь проходит не спеша:
Она летит, как птичья стая,
А ты стоишь, не замечая,
Хоть смотришь ввысь, едва дыша,
Как птичий клин в лазури тает
И пролетает не спеша.
Желанных встреч желанный час
Придет опять, и теплый вечер
У входа подстрахует нас
И неуверенность излечит
В который раз. В который раз.
Но тают стаи в облаках,
И ветер туч не разгоняет -
Он ищет звезды в кабаках,
Пускай их там и не бывает.
А кто-то свой маяк теряет,
И держит пустоту в руках.
Желанный час, желанный гость,
Все хорошо, я улыбаюсь
Тому, что все же не сбылось,
Что не люблю уже, что каюсь
В том, что позвать тебя пришлось.

* * *

Кто угодно виноват, но не Бог,
И в конце концов, не важно и кто
Виноват, что лишь мучительный вздох
Суть души моей, и больше ничто.
Если я хотя б чуть-чуть изменюсь,
Не на миг, не в этом суть, - на века -
Для меня это - огромнейший плюс,
А для Бога это все - ерунда.
Позови меня к себе, позови,
Победи судьбу в неравной борьбе.
Расскажи мне что-нибудь о любви,
Или, лучше, расскажи о себе:
Как пришел ты в этот мир, как уйдешь,
Как бывает иногда тяжело.
Чтоб заслушался за окнами дождь,
Облепив прозрачной пленкой стекло...

* * *

Гадать по картам или по руке
Я не могу - меня не научили.
Судьбу решит монетка в кулаке:
Подброшу вверх, а дальше - или-или.
Решиться - трудно, стыдно, невозможно.
Расстаться навсегда - уже нельзя.
Тебе отдавшись так неосторожно,
Я или в грязь лицом, или в князья.
Прощай, прощай, - твержу, как заклинанье,
Как будто в мире нет другого слова.
Тебя лишь вижу - на устах прощанье,
Пора домой - и я прощаюсь снова.
Под этим пестрым, разноцветным небом
Ничто, ничто не вечно так, как я.
И ты. пойми, любимый, где б ты не был,
Ты - больше, чем фантазия моя!
Бессмысленное это ожиданье
Пора кончать - засим в руке монета.
Но не нарушу первая молчанье,
Ведь я не от монеты жду ответа.

* * *

Жаркое солнце, как страшная кара.
Вы ошибались, страдали - мы оба:
Юное тело во власти загара -
Чистое золото, высшая проба;
Сильной тело, исчадие силы.
Вздутые жилы. - Прошу, осторожно!
Кто виноват, что я вас полюбила,
Кто виноват?! - Не любить невозможно.
Смех и неловкость. Свидетели тайны.
Мудрое время сгладит пороги.
Ну а пока наши лица печальны.
Или бесстрастны - в мыслях о Боге.
Вы не успели ошибку исправить,
А я забыть и простить не успела...
Просится в плен к вам светлая память,
Во власть загара - юное тело.

* * *

Я на улице встречаю провожающих людей,
В их фигурах незнакомых я ищу твои черты.
Я ищу их в свете солнца и на дне очередей,
Если все черты найдутся, значит где-то рядом ты,
Значит что-то изменилось в этом мире в этот миг.
Тени, люди и деревья, словно верные друзья,
Засверкали маяками и сплелись в знакомый лик.
Если вдруг себя увидишь, значит где-то рядом я.
Если ты меня увидишь, то полночный снегопад
За тобой пойдет неслышно, как седой печальный страж,
И раскроет нам все карты, и, как много лет назад,
Эта крепость будет взята, этот город будет наш.

* * *

Плачь, и не бойся - от этого не умирают.
Чище не станешь, что верно - то верно, и все ж, -
Плачь, если можешь, а время прогулок по раю
Прихотью этой назад все равно не вернешь.

* * *

Дождь пробил ровно восемь - часов ли, минут,
Обесцветил гряду облаков,
И они побежали туда, где их ждут,
Сбросив желтые шкурки венков.
На траву, на черемуху, в речку, в песок -
Бледно-желтый разорванный круг.
Так недавнее счастье без слез и без мук
Оборвал чей-то дерзкий бросок.
Мне б за тучами ввысь, что по ветру летят,
Лишь дождем, не слезами полны.
Но неясная мысль приковала мой взгляд
К перекатам прибрежной волны.
Знак случайного дара из гибких цветов
Цвета осени, бед и разлук,
В свете волн был похож на отрывки из снов,
Где был ты и тепло твоих рук...
Восемь раз я пыталась забыть про цветы,
Устремляя свой взор в облака.
Восемь раз я во сне говорила Вам "ты",
Наяву не решившись пока.
Дождь пробил ровно восемь - часов ли, минут,
Обесцветил гряду облаков,
И они побежали туда, где их ждут,
Сбросив желтые шкурки венков.

Муза

На коне из лунного света,
В серой шляпе с красным пером,
Скачет муза, убив поэта
Полированным топором.
Резвый конь бежит по болоту
Меж блуждающих огоньков.
Удалась на славу охота
На рифмующих дураков!
Лунный конь по болоту скачет,
Оставляя жемчужный след -
Это муза тихонько плачет:
"Сочинителя больше нет".
Неприступная амазонка,
Ей свобода дороже сна.
Но копыта чеканят звонко:
"Не она это, не она,
Это бред, это небылица,
Чьи-то сны, разрази их гром!"
...И трепещет рука, как птица,
С окровавленным топором.

* * *

Чтобы помнили, хочу лишь, чтобы помнили:
Все равно мне слишком многого не сделать -
Есть и мне предел, но если вы не поняли,
Что он есть, тогда, быть может, нет предела?
Может быть, дойдя до сгиба бездны времени,
Я внизу увижу новые дороги,
А на них - следы чудного рода-племени
И пойду за ним, не подводя итоги?
...В эту зиму мне с последними морозами
Предложили отдохнуть и лечь в больницу,
Чтоб лечить меня и их большими дозами,
Чтоб друг другу не случилось нам приснится.
Что ж, недолгая разлука - не тяжелая...
Я и сам устал от доводов метели,
Что "душа моя не самая дешевая" -
Вы же, кажется, не этого хотели?
Я прошу не так уж много: чтобы поняли,
Чтоб ни зависти, ни ненависти стрелы
Не летели вслед за мной, чтоб люди помнили
О забывшем про границы и пределы.

* * *

Во всем виновата луна и сверкающий снег -
Они так настойчиво звали в морозную темень,
А там, в освещенном окне, прерывая свой бег,
Металось и силилось вспять равнодушное бремя.
Во всем виновата луна: он исчезнет сейчас,
Сказав: "Вот и все", улыбнувшись нелепо и странно.
И время не двинулось, дав ей единственный шанс.
Она этот шанс положила к ногам истукана,
А, впрочем, сказала, что хочет остаться в тепле,..
Но только напрасно. "Я должен идти", - он ответил. -
"Прощай!" - "До свиданья". А дальше - дорога во тьме.
Лишь снег, как душа ее, чист даже ночью и светел.
Лишь снег и луна. А кого же прикажешь винить? -
Ведь он извинился, она ж отвечала: "Пустое..."
И оба они оборвали какую-то нить,
Которую, может, и связывать снова не стоит.
Прощай, мой герой! Ты был прав, виновата луна:
Она осветила снега, что легли между нами.
Навеки простились, не думая, он и она.
И время опять заспешило большими шагами.

26 ноября

Все сказано давно: и все, и ничего.
Тяжелая волна то схлынет, то восстанет.
Обычные дела. Обычнее всего.
И голос твой меня ни радует, ни манит.
А что мне до тебя? Как речке до небес -
Два месяца пути по облакам тумана.
Ты - мой карманный бог невидимых чудес,
А я - твой долгий день без веры и обмана.
А может, это ложь, и мне не все равно? -
Не знаю - я давно уже себе не верю.
...Вот ты очнулся, встал, и, как в немом кино,
Ушел. И звук шагов неразличим за дверью.

* * *

Весеннего солнца пыль,
Пой, песок золотых волос.
Мечта, мираж или быль, -
Пой, летя под откос.
Свет нового дня, гляди,
Пой, змея темных вечеров.
Над озером лебеди, -
Пой их песню без слов.
Дыханье сырых ветров,
Пой - тебе голос жизни дан.
Рассвет, не знающий снов,
Пой, кончаясь от ран.
Ты все еще мой должник, -
Пой последнюю песню грез.
От счастья застывший миг,
Пей из лужи гроз.

* * *

У тебя какой-то странный взгляд:
Не спокойный, не застывший, нет, -
Словно там, на дне - бесцветный яд
Позабытых, вычеркнутых лет. -
Это память звуком в тишине,
Это время пылью на стекле,
Это ветер - архитектор скал
Профиль твой сейчас нарисовал. -
И еще смертелен этот яд,
Не огонь сулит он, а наркоз. -
Не смотри ж так долго на меня,
Ты уже ответил на вопрос.

* * *

Как ты любил, известно только Богу,
И он запомнит дерзкий твой порыв:
Когда придешь, измученный, к итогу, -
Добавит шанс, срок жизни изменив...
Как ты, любить уже никто не сможет,
Ты сам не будешь верить через год
В новеллу, в сказку, в тот мороз по коже,
Что без следа в минувшее уйдет.
Как ты любил! - бессовестно и мудро,
Невероятно, как бермудский штиль.
Так это было?.. Почему же утро
Дождем омыто на десятки миль?
Я не прошу повторного расцвета,
Я восхищаюсь - только и всего.
Как ты любил? Скажи. Но нет ответа, -
А Бог и так все знает про любовь.
Ты так любил, что Солнце сомневалось
В своих правах на спутники планет.
И вот конец, и все, что нам осталось -
Концы концов, беспамятство и бред.

Океан

Это слишком глубокие чувства - они
Обитают на дне океанских глубин.
Это слишком большая любовь - океан
Ей не скроет колен, ей не страшен обман.
Это слишком реальная боль, и ее
Океан нерастраченных слез не зальет.
Это слишком бесплотная мысль - никогда
Океану любви не вернуться сюда.

* * *

Пентатоникой мрачных творений
Мучит сумерки аккордеон,
Лист кленовый, листочек осенний
Погружая в томительный сон.
Этот сон - о таинственном мире,
О богах, о других чудесах,
О базальтово звездном эфире,
Битве ангелов на небесах.
О, божественных звуков сцепленья,
Пять ступеней вам слишком тесны,
Так нарушьте порядок строенья,
Оборвите тяжелые сны!
И виденье как будто отстало,
Раскололся эфира базальт.
Только перышко с неба упало
В виде снега на мокрый асфальт.

Б. Пастернаку

В тиши страстей, в спокойствии волненья
Ты находил безбрежность тем и слов.
И глыбы льда, а не стихотворенья
Вставали из твоих черновиков.
Ты слишком строен был, чтоб гнуться в танце
Нелепых взлетов и падений поз;
Был гибкий ум способен разобраться
Во всем, ответить на любой вопрос.
До самой сути, до ядра планеты,
Не потревожив океанов гладь,
Ты доходил и осенью, и летом,
А зимней ночью мог звезду достать.
Весной, в оврагах, с первыми ручьями
Ты открывал законы волшебства.
И круглый год настольными свечами
Рассудка лед переплавлял в слова.

Ветер забвения

Вечная тоска синих гор, дальних стран,
Белое спокойствие вершин, облаков.
Ветер затихает, погружаясь в туман.
Он несет забвение то смерти, то снов.
Золотыми змейками кружит над водой,
Гасит отраженье тонкой пленкой песка,
Поднятого в воздух с земли под горой,
Брошенного в воду с земли, где тоска.
Ветер неподвижен в сером саване скал.
Строг и беден однообразный мотив.
Ясный день здесь редок и призрачно мал.
Солнце ослепляет, сета не подарив.
Здесь веками реки не меняли путей,
Ветру не поднять паруса и волну, -
Он уносит память уставших людей,
Он уносит души ушедших ко сну.
Призрачная даль. Гулкий звук странных слов.
То, что будет - кажется прожитым днем,
Жизнь - сюжетом всех нескончаемых снов,
Бывшее во сне - неоконченным в нем.

* * *

Ты спишь один? Ну что ж, спокойной ночи,
Приятных снов и, в общем, всяких благ.
Так, значит ты уже не озабочен,
В стране страстей ступив последний шаг?
Ты спишь один... Возможно ли такое?..
Прости, позволь не сразу осознать...
И тело, и душа твои - в покое,
И их ничем оттуда не достать?..
Ты спишь один! Вот это да! Дожили!
А почему Антихрист не идет?
Или пожар, потоп? - А говорили:
"Скорей луна на землю упадет!"
Ты спишь один. Я, право, очень рада! -
Ты сам себе слуга и господин,
И даже ночью никого не надо,
И даже днем. Удачи! Спи один.

* * *

Прикосновенье рук холодных -
Наполовину мертвых рук.
"Необходим покой и отдых..."
Рецепт врача. Неровный стук
Сердечной мышцы: было, было...
И тела нет - остался дух,
Как будто аист белокрылый
Метнулся в дождь и вдруг потух.
И желтым светом: было, было... -
В остановившихся глазах... -
Была, ушла былая сила,
Осталась боль, остался страх.
И жизни нет, - как неизбежность,
Она ушла туда, туда...
И страсти нет. Осталась нежность;
Любовь и нежность - навсегда.

* * *

Когда устанут нервные волокна
Прислушиваться к звукам изнутри,
Открой глаза, как открывают окна,
И на меня, случайно посмотри.
И взглядом из блужданий полусонных
По лабиринтам циклов и колец
Ты вдруг увидишь: все твои аксоны
Не есть начало и не есть конец;
Что в ясности - сплошная недосказанность,
Что нет молчанья даже в тишине. -
Подумай, размышлять твоя обязанность,
А истина - она ведь и во мне.

* * *

Хочешь, возьми мою душу и брось себе под ноги.
Я не боюсь, только пусть не темнеет твой путь:
Длинные сумерки, словно шакалы голодные,
Воют от бешеной злобы на звездную ртуть.
Я не жалею, лишь пусть тебе будет уютнее, -
Душу мою на усталые плечи накинь.
Там, на востоке, селения все многолюднее,
Камни дорог все острее, и горше полынь.
Я не заплачу, лишь ты не грусти и не жалуйся:
Жизнь не дорога, а путь, что успеешь пройти.
Душу мою ты по ветру пусти вместо паруса,
И не заметишь, что есть окончанье пути.

* * *

Стало тише: стало тоньше
Покрывало миражей
В странной нише - старой Польше
Ласковой души моей.
Это панское отродье
Мелет русским языком,
Обнажая дна бесплодье,
Убеленное песком.
И потом глядит бессильно
И уносит, не спеша,
Все, чем раньше так обильно
Обставлялася душа:
Быт, домашние предметы, -
То, что отслужило срок;
И любимые приметы,
Как вода, ушли в песок.
Стало чище, стало легче,
И душа уже не та:
Реже звуки польской речи,
Давит плечи пустота.

* * *

Мы встретимся еще, не завтра, но когда
Сольются времена в едином взмахе века.
И - руку на плечо, и сердце - навсегда,
И всю себя - на суд другого человека.
А завтра - только миг без цели и конца,
А завтра - только часть пути и ожиданья.
...Опять проступит лик аскета и борца
На полотне дорог, на срезе расстоянья.
И дождь, бегущий вслед, что вечно не причем,
Размочит лик и пыль и, ни на что не глядя,
В один смешает цвет и силуэт, и фон,
И будущую быль оставит где-то сзади.
Мы встретимся еще, не завтра, но когда
Остынет воск свечей, стекавший по надбровью,
Не раньше. А пока слова его суда -
Его слова, - полны совсем другой любовью.

Амулет

...А когда вокруг
Будет только свет,
И кольцо бесконечной длинны
Кожею подпруг
Врежется в скелет,
Он промолвит: "Моей нет вины,
Но судьба моя.
Только ты и я
(Опустивши глаза к груди)
Святы и легки,
Словно рябь реки.
Мы с тобою все сможем пройти".
И когда вокруг
Будет только свет,
Он не сразу, наверно, поймет,
Что остался вдруг
Одинок и сед,
Вмерзнув в вечный вселенский лед.
Ничего там нет -
Даже амулет,
Свято веря в святые пути,
Разомкнется вдруг.
Кандалами с рук,
Камнем с плеч - вон он - с неба летит...

* * *

Кто ты, ангел с глазами демона,
Пролетающий так неслышно
Среди сумерек снега белого,
Что укрыл все дворы и крыши?
Добрый врач со стальными нервами?
Нет, порой они слишком живые.
...А любовь не бывает первою -
Просто любят всегда впервые.
Властный деспот, мучитель ближнего?
Нет, ты властвуешь меньше, чем надо б.
...А в любви не бывает лишнего -
Сердце каждому слову радо.
Хрупкий юноша с нежным голосом?
Нет, тебя не сломили годы.
...А любовь вызревает колосом,
И не тает как вешние воды.
Кто ты, ангел с крылами ястреба,
Закружившийся в сини неба.
Что на дне океана ясного
Прячет солнца прозрачный невод?

Дух отрицанья

Можно сойти с ума, если все отрицать,
И все же:
Нет, я не буду читать,
И даже
Вряд ли усну на рассвете.
К тому же
Я верю одной примете:
Если он встретит меня, одиноко гуляя,
Но все же
Спросит о том, что я хочу, тогда я
Тоже
Встречу его - ведь и я по свету хожу -
И даже,
Может быть, что-то скажу.
Только эта примета имеет какую-то силу
                    и власть надо мной,
И все же,
Если ты хочешь, бери ее, мне так плохо одной:
Я даже
Стала тебе изменять, подражая во всем идеалу;
К тому же,
Можно все отрицать, трофеи свалив
                    к твоему пьедесталу.

* * *

Сыграй мне так, как ты в тот раз хотел:
Два такта после первого пассажа,
Чтоб клавиши столпились не у дел,
И становились белыми, как мел,
А то что выше - черными, как сажа.
Сыграй на струнах, отпусти педаль, -
И ты не много спросишь у рояля,
Он сам такой: мечтательный рояль,
Хотел бы взмыть в загадочную даль,
С собою прихватив Олега Даля.
Сыграй на струнах, как играл Орфей.
Оставь рояль с растерянной душою!
Мелодия - как вечность в ритме дней,
Два такта музыки, но суть не в ней:
"Не уходи, Орфей, побудь со мною..."
P. S.
Прости, но ты не понял ничего.
Сыграй на струнах сердца своего.

* * *

Мой старый друг, виновник смерти
Моих друзей, моих забот
Прислал письмо в чужом конверте,
И адрес написал не тот.
Мой старый друг - ровесник мира
В свои неполных двадцать лет.
Он для меня убьет кумиров
Моих, лишь дайте пистолет.
Он неизбывен, но не странен -
Как постоянство летних дней.
Он - часть меня, и миром ранен,
И мир им сделан холодней.
Я не отвечу на посланье -
Он все поймет и по глазам
Людей, взведенных на закланье,
Воздевших руки к образам,
Но притворится, что не помнит
Ни свой побег, ни мой уход,
Вздохнет, что больше не хоронит...
...А адрес написал не тот...

Песня

Вспомни, как однажды
            стало светло,
Это знает каждый, -
            это любовь.
Но никто не знает,
            и не поймет,
Что порой бывает
            наоборот.
И никто не знает,
            кроме меня,
Как она сжигает -
            страсть без огня.
Спросишь "как же это?"
            я промолчу,
В полдень, жарким летом
            лампу включу.
- "Что же это, - скажешь, -
            за абажур?"
Может, это даже
            и чересчур,
Но никто не знает,
            кроме меня,
Как она сжигает -
            страсть без огня.
...А она не гасла
            по вечерам,
А она прекрасна,
            думалось Вам.
Мне однажды было,
            было светло,
Солнышко светило,
            была любовь.

* * *

Да что ты знаешь про мои грехи!
Ты сам, возможно, был не так уж грешен,
Когда пытался не писать стихи
И был на биохимии помешан.
Возможно, даже был немного рад,
Избавившись так скоро от печали,
И лишь разочек бросил взгляд назад, -
Туда, где я, где ты меня оставил.
Что мне теперь и все твои слова, -
И, боже мой, как все это не ново,
Да! Знаю, знаю, знаю все сама,
Но, понимаешь, я ждала другого.
И, забывая женщину в себе,
Считала, что ты больше, чем мужчина,
А оказалось - ты не человек,
А только Бог - чем это не причина?
И выбор, очевидностью маня,
Мешает к ней дорогу ясно видеть:
Любить за то, что думал про меня,
Ждать прошлого, но небывшего дня,
Или забыть, быть рядом, ненавидеть,
Лететь, лететь без крыльев за тобою
Туда, где я, но не любовь моя
С тобой одною связана судьбою?
Моя вина, что ты не разглядел
Богатого и внутреннего мира (гм-гм...)
Моей души! Таков ее удел.
Теперь уж поздно, убирайся с миром!
Что мне теперь все истины и сны...
Мои грехи... Так вот, что я отвечу:
"Немыслимо! - Забрали из весны,
Чтоб с ней пообещать устроить встречу!"

* * *

Раньше я говорила,
            а теперь я молчу.
Раньше многое было,
            а сегодня чуть-чуть:
Чуть взгрустнулось при встрече,
Чуть забилось сердечко,
Чуть обмолвилась словом,
Чуть взглянув на другого.
Мне не нужно награды
            за бессмертье мое.
И еще мне не надо
            на обноски старье:
Старой песни мотивчик,
Старой страсти приливчик,
Старых встреч ожиданье,
Старой лжи непризнанье.
Это не исцеленье,
            и не жизнь, и не рок,
Не второе рожденье,
            а декабрьский снежок,
Тот, что падал когда-то,
Тот, что реку упрятал,
Тот, который не тает,
Тот, который не знает.

Твои слова

Под сводами зданий, в осколках астральных миров
Я часто бродила, порою забыв все на свете,
Но верный маяк - горсть небрежно опущенных слов
Стоял на пути к липким грезам в малиновом свете.
Мне было забавно послушать напевы ветров,
Поверить рассказам о грустных изгнанниках рая,
Но верный маяк - горсть небрежно опущенных слов
Светил неизменно, со мною, как с птицей, играя.
Я верила гостю фантазий, пришельцу из снов,
Когда он хотел донести суть бессмысленной песни,
Но верный маяк - горсть небрежно опущенных слов
Все ярче горел, не пугаясь ни страсти, ни мести.
Мне нравились тайны вопросов и пар облаков,
Бессилье ответов и горький бальзам расставаний,
Но верный маяк - горсть небрежно опущенных слов
Горел и не гас в темноте, и не меркнул в тумане.
О смысле тех слов я сказать ничего не могу.
Их - больше, чем нужно, не меньше, чем я бы хотела.
Они - моя пристань, они - мой спасательный круг,
Мой верный маяк, он горит, что бы вьюга ни пела.

* * *

Это не молитва, не стихи,
Это твоя мысль обо мне.
Это пролитые духи,
Или просто - пыль на окне.
Это никуда не уйдет:
Прошлое - оно, навсегда.
Это будет так через год,
И не будет так никогда.
Мне всегда казалось: ты - там,
Даже если в руке рука,
И пока я строила храм,
Изводила тебя тоска,
И пока я рвалась вперед,
Ты немел над прошлым своим.
Это было так через год,
Это было с кем-то другим.
Это не обман, не сердись.
Это - только ты, только ты.
Это о тебе моя мысль,
Или просто - вянут цветы.

Добавить отзыв (критику)

(С)НЕГАЗЕТА
На главную / Библиотека / Музыка / Графика / Авторы

TBN.ru